Как Вас угораздило играть кантри на Урале? Откуда пошли такие идеи?
Вадим: Кантри на Урале... Хочется сказать, что мы играем не только кантри. В нашей музыке есть яркие элементы этого стиля, поэтому нас и позиционируют как кантри-музыкантов. Нельзя сказать, что нам это не нравится, но все-таки не хотелось бы, чтобы нас так называли. Вообще, существует музыка - называется «американа» (roots music). Понятно, откуда корни растут - из Америки. «Американа» основана на фолке, блюзе, кантри, old-time music, негритянских песнях, джазе и т.п. – то есть в ней присутствуют все достаточно яркие элементы американской музыки.
Дальше, отвечая на вопрос, почему мы на Урале играем кантри. Ну не знаю... В силу своего возраста - мы с Амиром ровесники - наше музыкальное становление попало на советскую эпоху.
Мало кто помнит, что в конце 70-х годов, когда мы были тинейджерами, наблюдался всплеск интереса к этой музыке. В Советском Союзе существовала такая группа, как «Апельсин». Когда я ходил на их концерт в Челябинске, звучала именно та музыка, которую можно определить как кантри – музыканты использовали мандолину, банджо, губную гармонику. Просто волосы вставали дыбом и мурашки бежали по коже - такая энергетика сильнейшая запала. Потом в то время...
Амир: «Кукуруза».
Вадим: «Кукуруза» попозже пошла. Был ещё легендарный фильм – «Золото Маккены», где песня знаменитая - «Птицы - не люди». А настоящая губная гармошка зазвучала в фильме прибалтийской студии «Смок и малыш», где играли стилизованно, может быть, ближе к кантри-музыке. Вадим Голутвин, легендарный гитарист, играл в саундтреке к этому фильму. Там такая тема прекрасная - просто всколыхнула у нас интерес. Всё с детства. Кстати, была голландская группа, которая играла кантри-диско, точнее, кантри-евро-поп - голландские девчонки пели про Миссисипи и прочее. Она вроде бы до сих пор существует – «Pussycats». Я всегда интерес поддерживал - что неизвестно, то интересно.
Мы очень быстро переболели тяжелым роком. Амир, по-моему, вообще им не болел. У нас не было ярых поклонников тяжелой гитарной музыки, мы как-то больше пытались расширить свой горизонт и, в конце концов, добрались до музыки кантри.
Некоторое время я жил в Германии - там и купил свою первую губную гармонику. Научился играть на ней - так, примитивно. А в Германии, кстати, большой культ кантри-музыки, проходят фестивали - я был на одном из них. На улице музыканты играют в таком стиле.
Нам очень нравится рок-н-ролл, стали делать симбиоз…
Амир: Но ещё неизвестно, куда нас занесёт... Мы кантри не ограничиваемся.
Вадим: Посмотрите на наш репертуар – мы просто используем краски от кантри. Что такое краски? Губная гармошка. Банджо. В альбоме всего на 2 вещи с банджо, просто подложкой. Ну, может, скрипка… Скрипка - универсальный инструмент, который может звучать везде – в том числе в кантри и фолк музыке. Может быть, эти краски и дают ощущение кантри? Но самое главное - мы не считаем себя кантри исполнителями, иногда это определение нас даже немного напрягает.
Чтобы понять, о чём я говорю, нужно послушать Марка Нопфлера. Ведь он использует и скрипку, и national dobro guitar. Или, допустим, Джона Хайэта, Стива Янга. Их не называют кантри исполнителями, а звук у нас с ними близкий. Вообще, американское кантри - это достаточно скучная, однообразная музыка, типа русского шансона. Ни банджо, ни скрипка, ни мандолина, ни губная гармоника не определяют кантри. Все эти элементы могут звучать как в роке, так и в других стилях.
Звучание кантри определяет pedal-steel гитара. Она заменяет все клавиши, все стринги в обычном стандартном понимании. Очень тягучий звук, у неё десять струн, нужные или не нужные опускаются педалями для ног. И я, как профессионал, говорю, что именно этот звук определяет звучание кантри-музыки. Джон Фогерти, легендарный американский рок-исполнитель, который всегда играл рок музыку, выпустил последний альбом в стиле кантри. Всё тоже самое, но только на этот раз его песни были разбавлены pedal-steel гитарой, и она такую ауру создавала... я не большой поклонник этого инструмента, но он определяет звучание. Остальное может быть таким, как ты хочешь. Многие путают bluegrass и кантри - думают, что банджо, скрипка и губная гармошка - это кантри. Во всём мире то, что в России принято называть кантри, называется bluegrass. Мы постоянно с этим сталкиваемся… Само кантри я, честно говоря, не слушаю. Давно отслушал…
А как Вы оцениваете шансы того, что играете? Как Ваша музыка приживается в России, на Урале в частности?
Вадим: Мне кажется, что если ты всё делаешь по-настоящему, с душой, то выдаёшь мощнейшую энергетику – это относится и к исполнению кантри или любой другой музыки. В Челябинске есть мощнейшая школа джаза настоящего мирового уровня – коллектив «Уральский Диксиленд», который все 80-е 90-е годы отработал на контрактах в Европе. У меня были музыкальные журналы, когда я жил в Германии. Открываешь «Ural Dixieland» и видишь фотографии наших музыкантов.
Амир: Кантри-музыка - народная, поэтому в любой области, в любой стране она ближе к народу, чем тот же хэви-метал.
Вадим: Наша работа - наша профессия. Мы должны выживать, уметь зарабатывать этим деньги, и поэтому, когда десятки групп играют в одинаковом наборе - гитара, бас-гитара и т.п. - это скучно. И тут ты выходишь - у тебя есть скрипка. Амир вообще у нас мультиинструменталист - играет на аккордеоне, на флейте, поёт, играет на гитаре, он даже может играть на скрипке, если захочет.
Да, читала на сайте, столько инструментов! А не пробовали ли посчитать?
Вадим: Да, не считали, надо посчитать.
Амир: Можно уже музей создавать.
Вадим: Но мы не можем на площадки вытаскивать все наши инструменты, потому что не хватает технических возможностей всё подключить. У нас оригинальное звучание - скрипка, аккордеон и тут же современные электрические гитары…
Какие-нибудь этнические инструменты - не пробовали, не хотели добавлять?
Вадим: Гитара гавайская Ukulele есть - маленькая, четырёхструнная. Мы её используем в некоторых популярных вещах. Есть, допустим, такая песня знаменитого музыканта 70-х годов Африка Симона – «Hafanana» со словами «hanana kukanela shalalala». Там вступление играют на Ukulele.
Потом - Dobro. Даёт совершенно уникальное звучание. В России таких всего 3 - 4. Казу - дудка такая. Похожа на русский народный гудок - охотничий манок. Washboard используется в Америке: надевают напёрстки на пальцы и начинают ими играть. Вот мы тоже используем. Когда всё достаём - народ просто в восторге. Мы знаем, чем его удивить.
Амир:Мы используем голос как инструмент, различные вокальные украшения.
Вадим:В кантри, например, надо петь в нос. Весь американский юг построен именно на таком произношении, интересном акценте, в котором работает голос «в нос», если сказать по-русски. Мы работали с американскими музыкантами - к нам приезжал Джеймс Янг. Мы записывали совместные песни, которые звучали на радиостанциях в Техасе, в Хьюстоне, где есть некоммерческие радиостанции. Мы записались, а он нам записи не дал - такой американский подход. И я, в студии, одну песню втихаря записал на кассетный магнитофон. Успел. Надо её найти и выложить. Там он поёт свою песню: американское произношение, американская музыка… и при этом балалайки наложены - приглашали балалаечника. Так вот, они говорят - ничего понять вначале невозможно, настолько сильный акцент. И акцент в песнях - один из элементов музыки.
В какую сторону думаете двигаться дальше, к следующему альбому? Планируется ли он?
Вадим: У нас уже готово материала на три альбома. Будущий альбом я хочу сделать пожестче – точно пропишу 3 - 4 блюза. Мы очень любим блюзы сами по себе, играем их достаточно много. По поводу этнических инструментов - у меня есть пан-флейта. Хочется записать материал в этническом перуанском стиле, мы пригласим перуанских музыкантов, которые работают в Челябинске - они периодически приезжают на зимние квартиры - и мы хотим, чтобы они нам тоже помогли. Пропишем блюз, фолк и что-нибудь в современном звучании - не в модном, а именно современном.
Кто приходит Вас слушать в Челябинске?
Вадим: Наша аудитория - это люди, которые уже состоялись, которые имеют под собой какую-то материальную базу, в основном люди от 30 лет. Нас в Челябинске все знают (смеется). Мы играем каждый день, в каком-то интервью нас даже назвали кабацкими музыкантами.
А я ещё читала, что в 2005 году у вас было больше концертов, чем дней в году.
Вадим: Совершенно верно. В некоторые дни мы умудрялись делать по два выступления. Вот такие мы выносливые ребята. И поэтому, естественно, мы на слуху. В Челябинске, в центре города висел баннер огромный – «Братья Енотовы». У других групп - просто афиши, а у нас баннер. Каждый день мы играем разную программу. Пятница - суббота адаптированы под «веселуху» и танцы, где мы идём на компромиссы, поддерживая политику, чтобы человек ушел довольным. Если он не любит кантри - почему он должен его слушать?
Я сразу вижу по залу - что идёт, что не идёт… Нужно ретро - делаем ретро-программу. Это наша профессия. Но мы никогда не опускаемся полностью до кабака. Мы зрителей приучаем, располагаем их к себе этими песнями, и когда они уже воспринимают нас по-доброму, я начинаю добавлять ирландскую музыку, кантри, фолк - и они это воспринимают. Потом приходят люди и говорят то, чего от них вовсе не ожидаешь - давай что-нибудь рок-н-ролльное, что-нибудь кантри, что-то ирландское, или своё, авторское. Есть некоммерческие дни - понедельник, вторник. В понедельник мы делаем блюзовый джем, приглашаем всех музыкантов, которые хотят с нами поиграть, и делаем импровизационный сет. В такие дни мы не играем танцы. Берём инструменты какие-нибудь этнические…
Насколько тяжело давать больше одного концерта в день?
Вадим: Тяжело играть каждый день. Мы не приучены работать абы как, мы полностью выкладываемся. Челябинск - сильный, культурный город. И все рестораторы не станут содержать музыкантов только за их имя, должна быть работа. Иногда мы даем несколько концертов в день - открывается второе дыхание. У нас рекорд был, по-моему, 4 или 5 выступлений в день - в какие-то праздники погнали по площадкам... Если правильно отстроен звук, если можно дышать спокойно. Бывает, что или слишком накурено, или кондиционер настроен так, что на следующий день голос теряешь… Должны быть комфортные рабочие условия, нормально выставлена программа - полчаса работаешь капитально, полчаса отдыхаешь.
А инструменты?
Вадим: Да-да, поэтому я и разбил. Пятница - суббота у нас - более традиционное звучание, а другие дни - что-нибудь интересное.
Периодически возим разные инструменты. Есть дни довольно спокойные среди недели - вторник, среда, когда мы тихонечко играем, пробуем новый материал на публике, смотрим, как он идёт. Не идёт - отбрасываем в сторону. Потому что любая песня, как бы ты её не репетировал, на сцене перед публикой будет звучать как-то по-особому, немного по-другому. Может лучше звучать, может хуже.
А потом что с этими песнями?
Вадим: Если песня не пошла, то откладываем её в долгий ящик или обкатываем, пока она не получится. Что обычно не идёт? Например, у песни нет энергетического посыла. Играешь, играешь - а нет посыла. Может быть, тональность неправильно выбрал, может быть, аранжировку неправильно сделали. Но я чувствую потенциально, что я её пою, что мне нравится её петь. А если я пою без души и вдруг понимаю это, откладываем песню в долгий ящик или совсем забываем. Репертуар огромный, мы можем песню забыть и где-то год о ней не вспоминать.
Амир: Ещё интересно старым, забытым песням придать новое дыхание – они звучат по-новому, а люди - о!
Вадим: Мы постоянно переставляем песни в своей программе - добавляем новые и убираем в долгий ящик другие. Очень много авторских песен. Самое большое удовольствие - когда ты видишь, что играешь свои песни, и народ их воспринимает. И, конечно же, ломает, когда публика не реагирует на авторский материал. Может быть, мы плохо подали песню, может быть, не в то время сыграли? Чувство досады, конечно, возникает.
Интересное про наш диск - звонили в Москву, и дистрибьютор сказал, что для группы, которая без рекламы играет немодную музыку, диск продаётся очень хорошо. На рекламу мы не потратили ни копейки. Он говорит - удивительный альбом вышел. Диск ещё не дошел до торговой сети Челябинска - мы продаём его каждый день на наших концертах.
Амир: Ещё немаловажная вещь – у некоторых групп студийное звучание намного ярче живого исполнения – на их концертах некоторые прописанные в студии инструменты не используются. У нас, что на записи, что вживую - совершенно одинаково.
Вадим: Даже лучше! Амир правильно сказал - музыканты делятся на студийные группы, которые выпускают шикарные студийные вещи, и «живых музыкантов», чей конёк - живая музыка. Мы - живые музыканты. Когда записали альбом, я был очень недоволен, потому что запись не сравнить с энергетикой живого выступления. От зала идут дыхание и отдача. Наша запись по посылу, наверное, взяла процентов 60 от номинала.
Амир: А если простая вещь - то ещё сложнее сделать так, чтобы её слушали. Надо очень сильно выразить в ней всё эмоциональное состояние.
Вадим: Можно взять любого молодого музыканта и попросить сыграть кантри - это будет просто пародия. Кабацко-ресторанный вариант музыки кантри, так как, чтобы научиться играть на банджо, надо лет 10 заниматься.
Нас часто просят сыграть блюз - его вообще мало кто исполняет. Блюз надо играть после 30, когда ты уже имеешь хороший жизненный опыт. Кое-что блюзовое мы играли в Сыктывкаре. Все, кто участвовали в этот день в программе, а также местные музыканты стояли во время нашего выступления в фойе и слушали нас.
Кстати говоря, кантри мы там почти не исполняли, а играли блюз и наши авторские композиции. Так и живём. Сейчас уже, наверное, будем репетировать, готовить материал для нового альбома.
Есть замечательная питерская группа – «The Dartz». Мы познакомились с ними на фестивале. Так вот, них есть один шикарный блюз «Иду по пабам». Дмитрий (Курцман, вокалист «The Dartz» – прим. JS) сказал, что с удовольствием разрешает нам его записать.
Расскажите о вашем дебютном альбоме.
Вадим: Альбом «Локомотив» мы писали с 2005 по 2007 годы. Я год занимался вопросом авторских прав на использование стихов Зинаиды Гиппиус и Николая Рубцова в наших песнях. У Зинаиды Гиппиус наследников искали чуть ли не в Америке.
Мы хотели переделать одну песню «Машины Времени» в таком стиле прикольном. Нам сказали - записывайте, отправляйте, мы посмотрим. «Машину Времени» вообще мало кто перепевает - вероятно, потому, что они мало кому дают добро, поэтому мы решили не рисковать.
Нас критиковали за то, что у нас тексты плоские и наивные, но я могу сказать, что это песни 15-тилетней давности. То есть, мы отдали им долг, чтобы не забыть их окончательно. Один журналист так написал про песню Амира «О, Ирландия!» - «Амир наслушался Гребенщикова». Но эта песня написана лет 15 назад! Мы тогда немного опередили время, о «фолкерах» никто ще даже не слышал, а песня «О, Ирландия!» уже была. Это 1996-97 годы.
Песню «Хэй, мама, Хэй» я написал в начале 90-х – нужно сказать, что для подобной музыки есть свои каноны, использование определённых фраз.
Как я начал сочинять... Когда я начал играть - ещё не было Интернета, не было текстов, а я вообще-то учил немецкий и жил в Германии.
Английский - не мой основной язык, а все-таки хотелось играть эту музыку. Тогда я начал просто набирать русские слова, чтобы получилась песня. Так были сочинёны «Локомотив» и «Хэй, мама, Хэй».
А потом на это подсаживаешься. Теперь, если в голову придёт какое-нибудь красивое сравнение или прочитаю что-то интересное - я записываю, коплю. И потом, когда уже начинаю сочинять текст, я беру, открываю и подсматриваю туда. Есть песни, которые у меня лежат по 5-6 лет - не дописаны всего 3-4 строчки, я не могу найти, и текст так и лежит - пока не найдёшь строчку, песни не будет.
А на немецком не пробовали?
Вадим: Петь? Нет, по-немецки петь я не люблю - очень гортанный язык. Они даже сами кантри поют по-английски. По-немецки нечего слушать, может быть, Rammstein только.
Ну и напоследок. Вопрос, который, наверное, все задают - про Ваше название.
Вадим: «Братья Енотовы»? Вот у тебя какая ассоциация с Братьями Енотовыми? Нравится или нет?
Я удивилась, причём здесь еноты. На сайте написано, что название получилось довольно спонтанно... И всё-таки - почему Енотовы?
Вадим: Раньше наша группа называлась по-другому - «Градский прииск». Очень красивое название, тем более, имя челябинского населённого пункта. Слово «прииск» ассоциируется с золотоискателями, произведениями Джека Лондона. Есть какие-то параллели. Градский - тоже красиво звучит. Александр Градский знал про нашу группу «Градский Прииск», и, когда он приезжал в Челябинск, то на вопрос журналистов «А откуда у вас такая фамилия?» он ответил: «Мне неизвестна история фамилии, но я знаю, что существует такая группа – «Градский Прииск».
Однажды челябинские власти построили там кладбище, и вдруг мне стали постоянно говорить: «А что это у вас название такое… кладбищенское?». Так же, как в Москве - Ваганьково, Новодевичье… И тут случилась мистика - повесился наш барабанщик, сгорел гитарист. И я сказал: «Нет, что-то тут не то!». Какое-то время у нас не было названия. И вот мы где-то играли, к нам подходит ведущий и говорит: «Сейчас я вас представляю, надо название». Мы смеялись, и спонтанно возникло слово «Енотовы».
Я говорю: «Братья Енотовы?» - «Нормально, пошли». Объявили первый раз - у всех такое недоумение на лицах и улыбка. Ну и стали дурака валять. А когда группа стала популярной, известной – название приросло, мы стали братьями по духу.
Амир: Теперь нам задают вопрос: «А почему Енотовы?».
Вадим: Или: «А кто из вас Енотов?» Подходили, просили «Вадима Енотова». Я говорю: «Я Вадим Красюк, а не Енотов».
Амир: И ещё один вопрос: «А вы - братья?»
Вадим: Когда мы издавали альбом, издатель сказал: «Ребята, уж больно шансоном попахивает, может, по-другому назовётесь – «Enotov Brothers Band», например». Я говорю: «Нас все знают как «Братьев Енотовых» - уже поздно. Мне самому название поднадоело, но уже всё». Почему-то у некоторых ассоциации с шансоном. Ещё одно совпадение - существует группа, которая играет фолк-музыку ирландскую, она то ли из Нижнего Новгорода, то ли из Самары, называются «Racoons». Они «Еноты», мы – «Братья Енотовы». И у нас с ними частично совпадает репертуар. Тоже судьба.
Когда я встречался с Димой из «The Dartz», он спросил: «Знаешь, что существуют ещё одни еноты, только по-английски?» 9 лет играют каждый день. Коллеги по цеху приходят с ними поиграть. Тоже теперь братья.
Когда записывались в Екатеринбурге, зашла группа одна. Звукооператор поставил им песню «О, Ирландия!». Они сказали, что если бы эту песню спел Шевчук, она бы стала легендарным хитом. Потому что он имеет имя. Ему верят.
Амир: Мы выступали челябинском фолк-рок фестивале – приезжала «Мельница», другие группы, было много коллективов из области. Мы в фолковых кругах малоизвестная группа, но зал стоял и пел наши песни. Было очень приятно - поёшь свою песню, и тебе подпевают. Мы сыграли песню «Иду по пабам» группы «The Dartz».
В своём блоге Дима потом говорил, что ему было приятно - приезжаешь в какое-то захолустье, а там и играют лучше, и поют твои песни. «Иду по пабам» нам очень нравится, мы часто её играем, а теперь мы получили разрешение автора записать эту песню.
Сайт группы - http://enotov.net/
Страница вконтакте - http://vkontakte.ru/club2350934 |
