Прошло уже более трех лет, как мы разговаривали с группой ALMAH по поводу второго альбома Fragile Equality (2008), пока коллектив дал нам новый повод обратиться с вопросами. В прошлом году Эду Фаласки, с недавнего времени экс-вокалист ANGRA, вернулся к своему детищу - проекту ALMAH, записал новый альбом и представил публике осенью 2011. В этот раз ребята довольно сильно отошли от канонов power melodic metal, как бы дистанцируясь от материала ANGRA. Новый диск звучит неожиданно брутально, временами срываясь в элементы thrash и даже death. Ангельский вокал Фаласки стал более низким и агрессивным, также музыканты вставили партии «приглашенного» гроулинга. По заявлениям самой группы, этот диск - результат поиска своего лица. Окажется ли это истинным лицом, или лишь временно надетой личиной, покажет время. Ведь с начала этого года ALMAH и его участники проходят через череду очень серьезных перемен. Сам Фаласки в конце мая ушел из ANGRA, оставив там своего бывшего коллегу Фелипе Андреоли, который вышел из состава ALMAH. На момент подготовки этого материала, эти события еще не произошли. Но мы успели поговорить о другой кадровой потере - из-за болезни коллектив покинул гитарист Пауло Шребер, но ему уже удалось найти замену, 34-летнего Густаво Ди Падуа. А нашим собеседником стал гитарист группы, Марсело Барбоза.
The Sinner: Марсело, с момента выхода Motion осенью прошлого года произошло много разных событий: концерты в Бразилии, промо-тур в Европе и Японии, обзоры и интервью по всему миру, можешь рассказать нам об этом? Ты доволен реакцией поклонников и СМИ? Как принимают новый материал на концертах?
Marcelo Barbosa: Мы очень гордимся этим альбомом и всем, что с ним связано. Как вы сказали, много чего случилось с момента релиза, и мы продолжаем делать все возможное. Я, Фелипе и Эду побывали в Японии, Франции и Германии с промо-туром, мы давали интервью и акустические сессии в поддержку Motion. Когда альбом вышел в Бразилии, мы увидели, что публику впечатлило и взволновало это событие. Нас приятно удивило то, что люди из других стран были поражены даже больше, чем бразильцы. Мы получили прекрасные отзывы на влиятельных металлических сайтах и в журналах. В Бразилии мы выиграли номинацию Лучший Метал Альбом 2011 от крупнейших сайтов, посвященных тяжелой музыке. Кроме того, мы дали несколько концертов по Бразилии, в том числе, с Sepultura. Бразильская метал сцена в настоящее время представляет собой весьма странное зрелище, но мы стараемся изо всех сил =). К сожалению, гитарист Пауло Шребер вынужден был покинуть Almah по состоянию здоровья. Вначале его заменял мой ученик Ян Бемолятор, прекрасный гитарист. Он принимал участие в каждом шоу тура Motion в 2011 году. В апреле мы пригласили гитариста Густаво Ди Падуа присоединиться к группе на постоянной основе, его дебют в составе Almah состоялся на фестивале Metal Open Air, и это было великолепно.
TS: Это ты посоветовал Густаво другим участникам группы?
MB: Нет, и я даже не знаю, кто это сделал. Эду позвонил мне и спросил, что я думаю, согласился ли бы я, если бы он стал музыкантом группы. Густаво играет очень хорошо, это исключительный музыкант и он все время растет. Помимо этого, я уже был с ним знаком раньше, мы встречались на выставках, представляли вместе одни и те же марки как эндорсеры, и я был рад узнать, что Густаво – наш основной кандидат.
Эду Фаласки на сцене с новым гитаристом
TS: Кто конкретно выступил с идеей сделать альбом более модерновым и трэшевым? Было ли это естественно для тебя – работать в такой манере? Ведь ты более прогрессивный музыкант, в отличие от Пауло, например…
MB: Это не было каким-то осознанным решением. Когда мы собрались сочинять материал, все естественным образом пошло по этому пути. Со времен Fragile Equality я уже хотел сделать что-то более модерновое, современное. Мы постоянно обсуждали такую возможность все годы, не удивительно, что все уже сидело в нашем подсознании. Что касается трэшевого звучания, без сомнения, это влияние Фелипе и Пауло. Пауло Шребер – гитарист, который, прежде всего, представляет trash metal, и его идеи всегда склоняются именно к этому стилю. Что касается меня, я считаю себя относительно гибким музыкантом. И у нас не возникло проблем с адаптацией под новое звучание, при том, что хотя у нас и есть некоторые элементы стиля, но все-таки мы не трэш-группа. Мы просто используем элементы разных стилей.
TS: Некоторые рецензии на новый диск были не столь позитивны… Что бы ты ответил критикам, особенно тем, кто говорит “мне так нравился Fragile Equality, почему они сменили стиль?”
MB: Всем угодить нельзя. Есть такая поговорка: «Я не знаю, в чем состоит секрет успеха, но верный путь потерпеть неудачу – это пытаться угодить всем». Если бы мы записали еще один Fragile Equality, нашелся бы кто-нибудь, кто бы сказал, что мы молчали три года ради того, чтобы выпустить то же самое. Жизнь – это выбор, и мы решили сделать что-то новое. И Motion это как раз то, что мы хотели сделать в данный момент. Никто не может гарантировать, что будет дальше. Мы можем последовать этой линии или нет. Все зависит от внутреннего ощущения, от конкретного момента и вдохновения. Истинное искусство – это продукт самовыражения. И выражать то, что ты не чувствуешь, чем ты не являешься и о чем ты не думаешь, в тот момент, когда ты это делаешь, с моей точки зрения, не имеет ни малейшего смысла.
TS: Да, это вопрос! Должен ли артист идти на поводу у публики или следовать эволюции своего сердца, рискуя быть не понятым. Где же выход? Музыканты тоже должны платить по счетам…
MB: Это очень сложный вопрос. Как я уже сказал, искусство как средство самовыражения должно идти изнутри. А так как люди все время меняются, то и наши чувства также не остаются неизменными. Как бизнесмену мне понятно желание повторить успешный рецепт, так как мы можем продать только то, хорошо продается. Но как артисту мне это внушает тревогу, и, думаю, именно поэтому, так много артистов имеет сайд-проекты, поскольку основные уже не удовлетворяют их потребностям как артистов. Многие группы очень сильно менялись в течение своей карьеры и оставались успешными - Beatles, Led Zeppellin, Deep Purple, Rush, Van Hallen, Queen и другие.
Пауло Шребер и Марсело Барбоза
TS: Эду упоминал в некоторых интервью, что Motion – лучший альбом в его карьере, особенно это касается гитарной работы. Расскажи подробнее об этом, как вы развивали идеи, что такого особенного в гитарном звучании на этом альбоме – пониженный тон, семиструнные гитары?…
MB: Это большая честь слышать такое мнение от музыканта уровня Эду, который привык работать с первоклассными гитаристами. Для Fragile Equality большинство идей было разработано в студии во время записи диска. Motion записывался ОЧЕНЬ быстро, мы должны были записать гитары и партии акустической гитары максимум за десять дней. Такие жесткие сроки имели как хорошую, так и плохую сторону. Хорошо, что нам удалось сделать все так быстро, чего б мы стали делать, не будь такого жесткого дедлайна. Что плохо, в таком случае всегда остается чувство, что будь больше времени, можно было бы сделать гитарную работу еще лучше. Мне нравится иметь в запасе время, чтобы экспериментировать, записывать и перезаписывать. Что касается самого гитарного саунда, мы записывали все базовые партии по четыре раза, дважды с усилителем Diesel и дважды с Mesa Boogie. Семиструнные гитары были понижены на полутон, также мы использовали струны – все это сделало звук более тяжелым. В записи соло мы использовали много педалей, усилителей и инструментов.
TS: Ты давно работаешь с Эду Фаласки, что ты можешь сказать о его новой манере пения на Motion как коллега и слушатель?
MB: Думаю, что в общем и целом все песни Almah созданы в наиболее естественной для него тональности, поэтому он поет эти песни лучше. Кроме того, в тот момент у него были проблемы со здоровьем, и он недавно прошел лечение. Наши новые встречи и концерты показали, что результат налицо. И Эду больше, чем вокалист. Он – прекрасный композитор и одаренный продюсер.
TS: Назови пять причин послушать "Motion"?
MB: Очень интересные тексты. Тяжелая и хорошо аранжированная инструментальная часть. Отличные композиции. Это работа, которая звучит современно, и, что немаловажно, наконец, это хороший продакшн диска.
TS: Видео Trace Of Trait video получилось немного сумасшедшим. Если честно, мне это напомнило фильм «Туристас», который показывали в России. Это тот, где бандиты ловили бедных гринго, утаскивали их в дебри Амазонки и резали на органы…
MB: На самом деле ничего общего с фильмом «Туристас» там нет. Мы хотели изобразить сумасшедшего ученого, который делает генетические эксперименты на человеке. Немного фильм ужасов. Думаю, так как режиссер – большой фанат экстремальных стилей, история получилась такой мрачной.
TS: Как поживает твоя группа Khallice? Или ты слишком занят, чтобы посвятить ей какое-то время?
MB: Я отношусь к Khallice с большим трепетом. Мы даем концерты. И хотя сейчас мы работаем над другими проектами, когда наступит нужный момент, мы представим новый материал. Надеюсь, это будет скоро.
Вокалист Khallice Алирио Нетто, Эду, Фернандо Циммерманн (директор отделения) и Марсело на открытии нового института GTR во Флорианополисе.
TS: Как преподаватель и владелец собственной музыкальной школы (GTR Guitar Institute), что ты скажешь об уровне музыкального образования в Бразилии?
MB: Бразилия – странная страна. Несмотря на все социальные проблемы, у нас немало талантливых людей. У нас много отличных музыкантов, признанных во всем мире. Не один или два, а десятки! Также как и в спорте. Бразильский футбол всегда был сильным, с какого-то времени то же самое можно сказать и о волейболе. Есть немало сильных атлетов в т.н. боях без правил. И что касается уровня образования в целом, не только музыкального, еще многое нужно улучшать. На рынке очень много хороших людей, профессионалов, но еще есть немало авантюристов.
TS: На кого ты хотел походить в начале своей карьеры? Или ты хотел сам стать идолом?
MB: Меня очень сильно вдохновил Стив Вай, не только как музыкант, но и как он управляет своей жизнью и карьерой. С годами появились новые имена. Но подростку, как правило, нужен один кумир, и Вай был таковым. Что касается моих сегодняшних идеалов, то это, прежде всего, стремиться стать лучшим музыкантом в пределах моих способностей и возможностей. Искать и находить свой собственный стиль игры.
TS: Ты выглядишь очень сильным человеком. Бывают ли у тебя кризисы, когда хочется все бросить? Как ты с этим борешься?
MB: Честно говоря, не знаю, настолько ли я сильный человек… Я просто считаю, что то, что должно быть сделано, должно быть сделано. Я над этим не задумываюсь, просто делаю. У меня действительно есть сила воли и мне очень трудно сдаться и что-то бросить. Я верю, что всегда есть выход, и поэтому никогда не думаю сдаваться даже когда начинается творческий кризис. Бывают дни, когда больше вдохновения, и когда его меньше. Это естественно и не стоит из-за этого сильно переживать. Если сегодня не слишком хороший день, завтра может все измениться. Все проходит.
TS: Ты умеешь готовить?
MB: На очень базовом уровне! В любом случае, у меня мало свободного времени, поэтому я ем в ресторанах или дома в дни, когда приходит моя домработница.
TS: Ты когда-нибудь испытывал сожаления по поводу того, что сделал или чего, наоборот, не сделал?
MB: Да, и много раз. Я достаточно темпераментный человек и иногда, под давлением, могу стать грубым. Но я не люблю ранить других, особенно тех, кого люблю, поэтому имею обыкновение просить прощения, как только понимаю, что я наделал. Стараюсь учиться справляться со своим характером и не допускать таких ситуаций. Но я не такой человек, чтобы долго сожалеть и «грузиться». Я разрешаю себе раскаиваться несколько секунд и все. Что было, то было, и не имеет смысла пережевывать прошлое. Лучше использовать этот опыт в будущем.
TS: Есть мнение, что если артист не нервничает перед выходом на сцену, то это означает, что музыка превратилась в работу. А ты нервничаешь перед началом концерта?
MB: Ну, я играю каждую неделю уже в течение 15 лет. Легко утверждать такое, когда играешь один или два раза в месяц. Но когда у тебя рутина из 10-15 шоу в месяц долгие годы, невозможно не иметь дней, когда ты более или менее спокоен. Я не нервничаю перед большинством шоу, разве что когда сталкиваюсь с нетипичной ситуацией. И мне это, честно говоря, не доставляет радости и не добавляет желания играть. Скорее, наоборот, я играю хуже. Так что, предпочитаю спокойствие, когда я чувствую себя на сцене как дома.
TS: У тебя есть сын, Морено. Какое будущее ты для него хочешь? Хотел бы ты, чтобы он стал музыкантом или предпочитаешь, чтобы он занялся чем-то другим, далеким от искусства?
MB: Хочу, чтобы он был счастлив, какой бы выбор он не сделал. Это не имеет значения. Буду поддерживать его в любом случае. Конечно, если он выберет музыку, это будет огромной радостью для меня. Но каждый сам выбирает свой путь. Я постараюсь быть всегда рядом и помогать, в чем могу. Я музыкант, а его мама – актриса, она любит петь, так что стимул выбрать артистическую среду у него есть. Но решение он будет принимать сам.
TS: Ты веришь в дружбу в «шоу-бизнесе»?
MB: Несмотря на то, что я знаю, что в большинстве случаев дружба в профессиональной области зависит от обстоятельств, я предпочитаю думать, что да, существует. Как в это не верить, если я считаю себя настоящим другом, и если есть я, то значит должны быть и другие…
TS: Motion был выпущен в России в ноябре 2011 года «Фоно» по лицензии вашего европейского лейбла АФМ. Скажи что-нибудь приятное российским фэнам!
MB: Большое спасибо за поддержку в течение всего этого марафона, благодарю всех наших фэнов, друзей и партнеров в России. Надеюсь вам понравилась наша последняя работа. Очень бы хотелось поехать в европейский тур и выступить в России. Было бы очень круто!
The Sinner
Над вопросами помогали работать: Obsidian, Эври, Нати (http://www.powerofmetal.org)
http://www.almah.com.br |
