Осенью минувшего года наших давних знакомых московских альтернативщиков СЛОТ вышел пятый альбом. Учитывая, что группе исполняется в этом году всего десять лет, очень неплохой результат. Диск получил название «F5», и, по мнению многих слушателей, является очень качественной и серьезной работой.
О самом альбоме, а также о том, как пройдут празднования юбилея, я попытался узнать у вокалистов группы КЭШа и Нуки, проникнув на их репетиционную базу в морозный январский вечер. Группа в этот момент начинала подготовку к концерту каверов, который состоится уже сегодня, 29 января, в московском клубе «Б2».
Несмотря на то, что я уже трижды общался с музыкантами СЛОТ, и, казалось бы, спрашивать их уже особо и не о чем, беседа получилась весьма длительной и познавательной.
Ваш новый альбом называется «F5», что, в принципе, было предсказуемо, учитывая вашу любовь к порядковым номерам в названии. «F5» – это кнопка обновления. В чем обновилась группа СЛОТ к новому альбому?
КЭШ: А я не согласен, что это было ожидаемо. Название в какой-то момент пришло Нуки в голову, а могло и не прийти. Цифра должна была быть, она и была, но то, что получилось именно такое название – удачный случай.
Нуки: Что обновилось? Трудно сказать…
КЭШ: Всё обновилось! У нас ещё больше всяких стилевых экспериментов. Диапазон стилистический расширился. Но, кстати, никто из слушателей не сказал, что это плохо, что ему не нравится.
А Кирилл Немоляев участвовал в продюсировании альбома?
КЭШ: Вот, тоже обновление! Мы всё сделали сами. Продюсировали друг друга.
Нуки: Как-то на редкость легко у нас это получилось. Немоляев всегда выступал таким психологом, брэйкером и разнимал нас всячески. Поддерживал психологический климат коллектива. А тут у него изменились жизненные обстоятельства, и у нас, в общем-то, тоже. Мы решили все сделать сами, и процесс работы на самом деле шел довольно легко, что тоже достижение для нас.
У меня сложилось впечатление, что в плане текстов и музыки альбом ориентирован на ту же возрастную группу, что и «Тринити», в отличие от «4ever», показавшегося мне уж очень тинэйджеровским.
КЭШ: Может быть. Но мы никогда подобные задачи не определяем. Думаете, мы ставим перед собой какую-то конкретную цель, ориентируемся на какую-то аудиторию, и делаем всё для осуществления этой цели? Это не так. В этот раз получился такой альбом, каким будет следующий – мы снова не знаем.
А уже есть какие-то наработки на следующий?
Нуки: (смеется) Неужели ты думаешь, что мы каждую неделю выпускаем по альбому? На самом деле мы сейчас заняты подготовкой к туру, подгоняем даты. Оказывается, что нам нужно ехать уже через месяц. А до этого нам нужно подготовиться к концерту каверов, который мы на свою голову поставили в конце этого месяца и, в общем, у нас сегодня первая репетиция, а осталось всего две недели.
Каверы какой направленности будете играть?
КЭШ: Самой разной. Мы даже на сайте разместили опрос о том, чего хотят люди услышать, начитались всего этого, и учтём. Приходи 29 января в клуб «Б2» , и сам всё услышишь. 25-26 песен, из которых мы примерно половину уже играли, а половину сейчас будем учить и переделывать.
Нуки: Там мощный разброс. От «Чумачечей весны» до «The Show Must Go On», грубо говоря. Не знаю, что из этого у нас получится – сегодня в первый раз.
На «F5» мы вновь слышим кавер на песню «Улица Роз» группы Ария. Вы уже записывали кавер на эту песню для альбома «Тринити». Зачем повторились?
КЭШ: Это бонус-трек. Но это не та запись, что была на «Тринити». Это, скажем так, концертная запись, вариант живого выступления, как это было на RAMP 2007.
Нуки: Да, это самая первая версия песни, которую мы готовили специально для той церемонии RAMP. Там нужно было скрестить нас с «Арией» и, в общем, эта версия – та самая попытка это сделать.
КЭШ: Frankenstein version (смеется).
Нуки: Да. А потом мы песню адаптировали под себя и выпустили на альбоме «Тринити». Просто у «Арии» в последнее время всякие события в жизни происходили, и мы подумали: «А не достать ли нам такой скелетик из шкафа?» Мы её досвели и решили положить на диск до кучи.
А с Roman Rain как ваши пути пересеклись?
КЭШ: У нас директор Антон Мегагерц большой поклонник всяческой готичной музыки.
Нуки: Кроме того ID (гитарист группы – прим. JS) сейчас Роману очень симпатизирует, помогает с продакшеном альбома, где успевает. И это он ему прислал песню с предложением сделать её совместно.
КЭШ: Мы рады сотрудничеству.
А ID, как я понимаю, вообще профессионально занимается звуком и записью и много кого записывает.
КЭШ: Да, например, группу СЛОТ.
Нуки: Действительно, много кого. У него сейчас много работы. Но, если в целом всегда продакшн СЛОТа осуществлял он, то на этой пластинке впервые, не знаю в виду сроков или в виду экспериментов, эту деятельность разделили. Половину альбома сводил Николай Венгржанович. Его студия называется «Light Temple Records». Человек, который больше по металлу и всякому мясу специализируется. Получается, что мясную часть альбома мы отдали ему, а попсу сводил ID.
КЭШ: Ну, так даже нельзя говорить, что попсу… Если песни сложносочиненные, в них присутствуют навороты из электроники и более насыщенная фактура, их лучше разгребать самим.
А вот «Kill Me Baby One More Time» и «Лего» – это перезаписанные версии относительно тех, что в клипах были?
Нуки: Инструментал перезаписан, кстати, как раз на студии Николая Венгржановича, а вокал, кажется, остался прежним.
КЭШ: Мы сочли, что он хорош.
А как появилась идея сделать английские версии песен СЛОТ, и по какому принципу выбиралось, какие песни перевести дословно, а каким сделать совершенно новую сюжетную линию?
КЭШ: Перед нами в Skype вдруг неожиданно появился человек с другой стороны планеты - американец по имени Трэвис Лик (Travis Leake), и сказал: «Парни, девчонка, это круто! Давайте сделаем это на английском!». Мы сначала попытались понять, кто он такой. Оказалось, он и музыкант, и поэт – творческая личность. И мы решили попробовать.
Дело в том, что ранее нам предлагали поездки за границу, если у нас будет англоязычная программа. Мы пытались адаптировать тексты, но всё это было не так, как должно быть. Стало понятно, что заниматься текстами должен именно англо-говорящий человек, native speaker.
И вот, когда настоящий американец это предложил, мы решили пробовать. Интересный опыт.
Некоторые вещи просто не удалось перевести, адаптировать. Типа «Рот в Рот». «Две войны» по смыслу скорее стала «Alfa-Ромео + Beta-Джульетта», а вторая – чем-то отдельным.
А есть уже какие-нибудь отзывы из-за рубежа?
Нуки: Ну, мы знаем, что там наши треки успешно расползлись по радиостанциям тяжелой направленности. Где-то под 70 радиостанций. И мы там даже толкаемся в каких-то чартах, но это пока вся информация.
КЭШ: Не знаю, какую мы получим пользу от этого альбома, но мы получили возможность сравнить, как работает система шоу-бизнеса в тяжелой музыке там и здесь… Группе скоро десять лет, а мы впервые попали в России в ротацию радиостанции. На «НАШЕм Радио» крутят нашу песню «Одинокие люди» . А в Штатах это резко так произошло, и Нуки пришлось записывать 80 id для различных радиостанций. Потом нам прислали такой секретный технический чарт, сколько радиостанций берут ту или иную группу в ротацию, и мы там оказались на втором месте. Но наше второе место выражалось в количестве более 60 радиостанций. Тут мы за десять лет попадаем только на одну, являясь весомым коллективом. А там мы фиг знает кто, но выходим на NeuroDisc, являющимся подразделением Universal… Радиопромоушн делает свою работу.
Нуки: Кстати, в основном там песня «Break the Code» присутствовала. Это самая мясная, наверное, наша композиция. Бывшая «Alfa-Ромео + Beta-Джульетта» как раз.
А на СОЮЗе вы как оказались?
КЭШ: Это вопрос не по адресу. Это заслуга нашего директора. Но уже можно считать достижением, что мы оказались хоть где-то, потому что сейчас уже диски почти никто не выпускает.
Ну, кстати, с «F5» у меня был приметный случай. Возможно, как раз из-за того, что диск выпущен на СОЮЗе, в Mediamarkt он лежал на полках на самом видном месте и в огромных количествах, что было приятно видеть.
КЭШ: Нам было приятнее всего, когда мы увидели себя на какой-то бензоколонке. Ехали где-то в городах и весях, зашли перекусить в кафешку, причем не в городе, а на трассе. По-моему, это был альбом «4ever». Мы давай фотографировать на телефоны всё это…
Нуки: Мы были в шоке. Хорошо, что не на кассете (смеется).
Расскажите про недавно прошедшую акцию по сдаче крови. Как вы приняли в ней участие?
КЭШ: Это была акция «Мы – одной крови» в НИИ СП им. Склифосовского. Толком не знаю, кто это организовывает, просто люди сдают кровь, а музыкантов к этому привлекают в качестве маяка такого.
Нуки: Я тоже порывалась, но мне запретили из-за недостаточного веса. Но это же не пиар акция, а такая добровольная история, что об этом говорить…
КЭШ: Просто если хоть как-то наше участие в этом деле помогло, то это замечательно.
У меня сложилось впечатление, что на российской рок-сцене у вас самые качественные видеоклипы. Удовольствие, наверное, дорогое, а стоит ли овчинка выделки?
КЭШ: (смеется) Честно говоря, не уверен.
Нуки: С одной стороны, без видеоклипов нельзя, потому что люди смотрят глазами, в интернете. Другой вопрос, что A-One переформатировался в рэп-канал и непонятно, где эти видеоклипы теперь показывать, кроме интернета.
Одна из отечественных рок-групп почти собрала «Олимпийский» на презентации очередного альбома, при этом, не имея в своем архиве ни единого видеоклипа или DVD.
Нуки: Но у них была мощная ротация на «НАШЕм Радио», а у нас эта счастливая история только начинается.
А почему в ротацию именно «Одинокие люди» попали?
КЭШ: А это «НАШЕ Радио» выбрало. Мы им дали несколько треков, и они выбрали самый попсовый (смеется).
А вам самим какой трек больше нравится на альбоме?
КЭШ: Нам вообще нравится альбом. В целом. Есть любимые песни по каким-то аспектам, но в целом мы их не разделяем.
Нуки: Мы довольны релизом.
А у вас, вроде, большинство видеоклипов одной и той же студией снято?
КЭШ: Нет, сейчас с клипом «Сумерки» у нас был совершенно другой режиссер и другая студия. Там декорации такие большие – один из самых качественных клипов, пожалуй.
Давайте вкратце пробежимся по альбому. Открывает альбом песня «F5». Почему вы ассоциируете с клавишей «F5» именно перезагрузку, ведь в принципе это клавиша обновления?
КЭШ: А это, по сути, одно и то же. Обновление страницы, что делает эта клавиша, является загрузкой заново всего материала, а если мы ещё и shift зажмем… В общем, всё это синонимы и нечего в них копаться. Просто перезагрузка – это необходимая вещь для любого процесса и персонажа. Идея песни в том, что каждому нужно перезагружаться, устройство ли ты, или живое существо. Долго не протянешь, если не перезагрузишься. Ну, например, спать надо. Два дня не спишь - считай, умер.
На «Манифест» вас случайно не Каддафи подвиг?
КЭШ: Нет, это скорее общая философская история, чем какой-то конкретный персонаж.
А вы за революции или против?
КЭШ: Ох ты… Ну, это смотря какая… Но, вообще, революция – это травматизм, потрясение. Хорошо, если без неё проходит, или если она проходит «бархатно». Революция происходит тогда, когда люди не могут договориться, а это плохо. Революций без жертв не бывает, а жертвы – это плохо.
«Сумерки», как я понял, песня про дно общества?
Нуки: (недоуменно) Дно? Это скорее про персонажа, который не может себе найти места в обществе, такого фрика… В некотором смысле про неформалов, про нас. Просто все обличено в такую готическую форму.
Но к фильму «Сумерки» она отношения не имеет?
КЭШ: Ни в коем случае.
Тема поиска у вас затронута и в песне «Одинокие люди» и в песне «Лего»?
КЭШ: Нет, в «Лего» тема эгоизма и перфекционизма. Там всё просто. Если требовать от кого-то всё на 100%, то ты этого просто не получишь. Если требовать от человека быть идеальным, то ничего не получишь. А иногда так хочется потребовать (смеется).
Нуки: А не искать нельзя.
А чем вас так Брэйвик впечатлил, что вы про него целую песню написали?
КЭШ: А как он мог не впечатлить? 80 трупов.
А как думаете, если бы он приехал на форум нашей правящей партии, у него то же самое получилось бы?
КЭШ: Хм… Знаешь, мы перед тем, как написать текст песни, поизучали товарища и обнаружили, что он странным образом симпатизирует ЕР (смеется).
А как у него вообще могло получиться в одиночку перебить толпу довольно уже взрослых подростков? Ему же надо было перезаряжаться! Особенности норвежского менталитета?
КЭШ: Да, наверное, это действительно норвежские особенности. Там действительно очень спокойно всё. В тихом омуте Брэйвики водятся. У нас, может, и не прошло бы. С другой стороны, когда у людей шок, они перестают ориентироваться… И он же готовился, всё рассчитал…
А «Rest in Peace» - это об Эми Уайнхаус?
Нуки: Да, правильно. Мы были впечатлены таким скоропостижным уходом Эми, да ещё и в 27 лет. Это такая цифра получается. Сразу выстраиваются ассоциации с Куртом Кобейном, Джимми Хэндриксом… Видимо, такая переломная цифра. Причем люди сами себя к этому подводили. Вот и родилась идея спеть песню о таких творческих саморазрушителях.
Спам вас действительно так достал?
Нуки: Он всех достал.
КЭШ: Вот недавно сидели, обновляли Нуки почтовый клиент, боролись за это. Он никак не хотел устанавливаться на её нетбук, но мы это сделали. Потому что с нашим количеством корреспонденции нельзя спам не отсеивать…
Нуки: Но это буквальный спам, а в жизни спамом является всякая левая информация, которая заставляет тебя забыть, что ты хотел, и кто ты. Спамом могут быть даже люди.
Завершает альбом, вернее его основную часть, композиция «2012».
Нуки: Фатально завершает альбом. Мы надеемся, что конца света не будет, но, на всякий случай, мы отметили этот переломный момент (смеется).
КЭШ: Мы даже уверены в том, что его не будет, но попытались спрогнозировать, как будут себя вести люди в случае, если он настанет.
А тему наркотиков почему решили поднять в «Kill Me Baby One More Time»?
КЭШ: А так получилось, что вначале мы название придумали – легкий такой перефраз песни Бритни Спирс. И придумали сделать обратную хронологию. У нас в начале песни конец истории. А дальше мы стали придумывать, что это могло бы быть.
Нуки: Это же не обязательно о наркотиках. Это просто о какой-то такой помощи во вред, когда человек не может оставить другого, но своей помощью делает только хуже.
У вас она и в английском варианте такой же осталась?
Нуки: Да, куда же денешься…
А в английской версии видеоклипа вы просто звуковую дорожку заменили?
КЭШ: Мы сразу две версии видео снимали. Видеоклип невозможно переделать заменой звуковой дорожки. Мы пытались переделать так, кажется, видеоклип «Ангел О.К.», но там так рот расходился со словами, что ничего не получилось.
«Ангел О.К.» у вас был своеобразным видеоклипом.
КЭШ: Мы его просто весьма своеобразно снимали. У нас контора, которая его снимала, поставила нас в такие условия, что пришлось на ходу выкручиваться.
Нуки: Поэтому сзади у нас эти подмосковные поля. Но по картинке он очень ничего получился.
То есть, изначально он должен был быть не такой?
КЭШ: Там должна была быть пустыня, карьер. Мы приехали на место, и оказалось, что на сам карьер свет проехать не может, а это целая машина. Кроме того, была куча нюансов. В итоге мы переехали на другое место, что–то там напридумывали. И буквально времени не хватало.
А сколько времени у вас в среднем на съемку клипа уходит?
КЭШ: По-разному. Вот «Две войны» снимались три дня, но по ним даже не скажешь. «Лего» снималось несколько дней, но там были разные локации. «Kill Me Baby One More Time» снималось два дня, хотя хотели всё в сутки вписать. Но не уложились, и потом думали, как же быть, но всё-таки потратились ещё, чтобы доделать всё качественно.
А вот насколько у вас сюжет видео «Лего» соответствует тексту песни?
КЭШ: Это такая визуальная аллегория. Точнее, в песне сюжета-то нет, а в клипе есть.
Нуки: Там так всё гипертрофировано. Мы взяли идею общую из «Пилы». Барышня проводит всякие испытания и типа, если молодой человек пройдет эти испытания, то будет ему бонус, конфетка. А они не проходят, и она их убивает. По-моему, очаровательно отображает смысл песни о перфекционизме.
Как прошли презентации альбома?
Нуки: Основные события были в Питере и Москве. До этих городов альбом хоть как-то дошел и, будем надеяться, что к нашему туру он доползет и до других городов, где мы будем выступать.
Мы ощущаем, что в периферийных городах люди не очень в материале.
КЭШ: Да, кстати, он совершенно не дошел. (обращаясь к Нуки) Ты Таллинн вспомни. Они нормально приобретают альбом на концертах. Мне кажется, они там торрентами не пользуются.
Но он же вообще на Яндекс.музыка есть в свободном доступе!
КЭШ: А Яндекс.музыка – это русский такой ресурс… Они не в теме, в принципе. Мы играем порядка десяти новых песен на концерте, чуть меньше половины сета, а они их впервые слышат. При этом, уже московская и питерская презентации прошли, мы поехали в Прибалтику и вот, в Риге - нормал, а в Таллинне…
А нет планов новый DVD или Blu-ray заснять?
КЭШ: А куда его девать-то? Первый DVD продался, но второй мы пока так и не выпустили. Мы сейчас очередного монтажера пробуем. Мы ведь сняли там же в Екатеринбурге в «Teleclub» концерт в рамках тура поддержки «4ever». Там просто всё оборудование стоит для этого, и мы решили воспользоваться возможностью. И сейчас мы пробуем его свести, смонтировать, потому что там есть проблемы. Звук уже готов. Вначале мы хотели выпустить диск по весне, но, грубо говоря, пока не нашли, куда его пристроить. Лейблы перестали интересоваться чем-то таким. Но мы его, надеюсь, доделаем.
Нуки: Тем более, десятилетие скоро.
А когда у вас юбилей?
КЭШ: 2 февраля. Мы будем его праздновать. Но не 2 февраля, а в апреле где-нибудь. Нужно же готовиться, собирать гостей интересных и вообще это будет большая программа.
Я вот помню у вас с размахом был концерт в «Точке» года четыре назад с кучей гостей и сменой прикидов.
КЭШ: Да, мы сыграли тогда песни в хронологическом порядке. Я оделся сначала в хипхопера, а потом менял прикид в соответствии с периодом творчества группы.
Кстати, хорошей бы идеей было снять на видео юбилейный концерт.
КЭШ: Кстати, да, нужно это обдумать. Тем более, есть люди, которые занимаются съемкой. Но опять же, сейчас всё начинает держаться на энтузиастах. По телевизору же наш концерт точно не покажут, а выпустить DVD… Как сейчас можно продавать DVD? Будут ли его покупать? Он же сразу где-нибудь будет выложен, и дальше будет скачиваться.
А продавать музыку через интернет мысль не возникала?
КЭШ: А мы пробовали. iTunes и Amazon наши альбомы в электронном виде продают.
Расскажите какую-нибудь веселую историю из тура.
Нуки: Этот вопрос ставит всегда в тупик.
(в комнату заходят барабанщик ДуДу и басист Nixon)
КЭШ: Вот! ДуДу, расскажи какую-нибудь смешную историю из нашего тура.
ДуДу: Мы были в Белгороде и выступали в каком-то ДК, причем не в большом зале, а в фойе. У нас сцена была сделана из парт.
КЭШ: Не, парты перед сценой стояли, а сцена сама была отделана деревом, а на потолке висели лампочки как в офисе, в потолок вмонтированные. И мы стоим на саундчеке, и ID говорит: «Круто! Сегодня выступаем в шкафу» (смеется).
ДуДу: Нет! Я про предыдущий концерт в Белгороде говорю. Там на потолке люстры из богемского хрусталя висели. И в самом разгаре концерта какая-то барышня уже в возрасте, в очках, видимо она ведет какой-то культурный кружок в этом ДК, под впечатлением от происходящего залезла на сцену и начала во все попавшиеся микрофоны что-то говорить. В конце концов, она залезла на барабанный подиум и начала хватать оверхед, и что-то в него вещать. Это было между песнями, и мы услышали. Она орала что-то типа того: «Смотрите, что вы сделали с нашим городом!».
Нуки: Ну что, она добилась своего…
КЭШ: Ну да, там же губернатор области очень дружит с церковью, и теперь там рок-музыка в опале, поэтому на следующем концерте нас и поместили играть в «шкаф». А ведь раньше были такие успешные концерты в Белгороде, народу много.
А в Белоруссии выступали?
КЭШ: В Белоруссии выступали. Много народу приходило.
Там не запрещали?
КЭШ: А за что нас запрещать? На самом деле, это мечта каждого музыканта, чтобы его запретили в Белоруссии (смеется).
Нуки: Да, сейчас же новый тренд типа «Будь другом Белоруссии».
Ну и несколько слов для поклонников в завершение интервью.
ДуДу: Дарите нам побольше мягких игрушек на концертах. Нам их так не хватает (смеется).
КЭШ: Это такой дружеский сарказм, видимо. Потому что игрушек много. У нас музей даже дома. Причем, он состоит не только из всяких мягких игрушек, много поделок. Недавно нам подарили матрешку в стиле Южного парка, где мы все сделаны друг в друге.
И кто самый главный, наружный?
КЭШ: Самый здоровый - не значит самый главный. Самый здоровый - я. Nixon был таким крошечкой. Но мы потом их правильно сфотографировали, и на фотографиях все равны.
ДуДу: Больше всех мне Нуки понравилась.
Приношу благодарность Николаю Революционеру за организацию интервью.  |
