Писать отчеты о крупном концерте бронтозавров рока (металла в частности) - дело столь же малоблагодарное, сколь попытка описать звук и видимость шоу в "Олимпийском". Сколько трибун - столько точек обзора, звуковых картин, мнений о концерте. Можно, конечно, свести все к топорному дуализму: "Было суперкруто!" и "Полный был отстой!" (вариации: "Отцы-молодцы!" и "Старперы-лажовщики!")... Но подобный максимализм не дает возможности объективно оценить работу, заслуги и чувства старших. У многих немолодых меломанов особое отношение к кумирам детства; новейший альбом может недолюбливаться в мыслях, но не обругивается при посторонних, в печати. Посещение концерта любимой группы относится к разряду обязательных событий, которые считаются доставляющими удовольствие априори - еще до самого выступления, на которое сии товарищи идут часто не за музыкой, а за атмосферой, возможностью вспомнить детство, идентифицироваться с кумирами, которые-то еще "ого-го!". Любое слово критики молодых в адрес релиза или концерта натыкается на контратаку.
Опытный психолог связал бы это с феноменом идентификации немолодых поклонников с немолодыми же кумирами: если у последних "есть еще порох...", значит, и первые не хуже, но если всерьез задуматься о возможности провала любимого артиста-одногодки, то может появиться и неуверенность в себе. Перед концертом Iron Maiden 11 февраля 2011 года, данным в рамках тура в поддержку последнего на данный момент альбома "The Final Frontier", все это проявилось в достаточной мере. Даже не такое уж циничное желание знать сет-лист, видимо, вызывает у не юных фанатов неприятие. Одного из стоявших в очереди на вход аксакалов, который упомянул о своих связях с организатором, я спросил, известен ли ему сетлист нынешнего выступления, и получил отрицательный ответ: "Главное - сходить, послушать, посмотреть на них, остальное неважно". Возможно, мне стоит позавидовать безоговорочному приятию любого сетлиста, граничащего с умением находить прелесть ("новые краски!") в исполнении даже самой невзрачной песни. Но, то ли в силу возраста, то ли характера, постараюсь быть беспристрастным: рискуя навлечь на себя критику, попытаюсь описать как плюсы концерта, так и его минусы.
Я не зря спрашивал про сетлист; во-первых, автору сих строк нравятся далеко не все песни Iron Maiden (впрочем, количество приятных для меня композиций больше числа треков в их обычном сетлисте); во-вторых, пикантность нынешнего концерта в Злагоглавой состояла в том, что его сетлист не был в кои-то веки для московских концертов зарубежных мега-звезд известен заранее - у мало меняющих порядок песен по ходу любого тура "мэйденов" нынешний тур (вернее, второй его виток) начинался именно в Белокаменной! Интересно, что прошлый концерт в 2008 завершал тур, и Брюс Дикинсон тогда даже извинился за то, что они немного вялы, мол, вымотаны к концу поездки. Также он попросил посетивших привести на следующий концерт по подруге или другу - многие места на трибунах пустовали. Возможно, чтобы такого не повторялось, и начали тур здесь - в столицу нашей Родины потянулись гости из Родины "Мейденов", а также других евройпеских стран, в том числе Германии и Финляндии. Суомцам, к слову, было бы гораздо удобнее приехать 10 июля 2011 года в Санкт-Петербург, где Харрис сотоварищи выступят в СКК "Петербургский". Но за два дня до этого "Железная Дева" покрасуется и в Хельсинки, а посему наши северные друзья - die hard фэны Иры Майдановой - предпочли почтить своим присутствием первый новый сетлист тура в поддержку последнего альбома британцев. То, что он будет новым, было очевидно, - прошлый виток тура закончился 21 августа 2010 года в Валенсии (Испания), и с нового альбома, вышедшего за несколько дней до сего события, был сыгран тогда (как и во всей первой части тура) лишь вышедший еще раньше сингл - "El Dorado". Времени с момента выхода альбома до концерта в Москве прошло достаточно, было ясно, что именно у нас начнется обкатывание нового материала. 9 февраля (если не ошибаюсь, не днем, как планировалось, а вечером) вокалист группы посадил знаменитый (специально переоборудованном в полугрузовой, то есть перевозящий и людей, и декорации, чтобы экономить время и деньги) "Боинг-757" "Ed Force One" в Москве. А 10 февраля Дикинсон же пел в "Олимпийском" под аккомпанимент своих одногруппников при пустом зале, репетируя новую программу. Кое-кто даже подходил в тот вечер к стадиону, прислушиваясь к скупо пропускаемым стенами сего сооружения звукам, пытаясь угадать: что сыграют?
Этот вопрос волновал не только меня, но и многих молодых людей, стоявших в очереди на проход в спорткомплекс 11 февраля. Другие темы вялых (морозно!) дискуссий - почему едут в Питер через полгода (чтоб москвичи накопили деньжат и посетили шоу еще раз?) и - кто на разогреве?...
Ответ на последний вопрос возвращает нас к теме "отцов и детей", которая была бы не кстати, если б сами Iron Maiden не начинали ее. Не словесно, а - как полагается людям деятельным, прыгучим (посмотрите на Дикинсона!), и потому преуспевшим ("Done more in my life / Than some do in ten"), - делами. На прошлом концерте в Первопрестольной разогревающим коллективом была группа дочери основателя и бессменного лидера-басиста-композитора-автора текстов хэдлайнеров Стива Харриса - Лорен Харрис. На этом - Rise to Remain, где "рвет глотку" сын вокалиста главной группы в тот вечер - Остин Дикинсон. Насчет "рвания глотки" написано не зря - если Lauren Harris представила веселенький и малозапомнившийся поп-рок (местами довольно тяжелый и техничный для жанра) с не ахти как поставленным чистым голосом (меццо-сопрано, кажется), то пятерка из Лондона - мелодик-металкор с небольшим влиянием дэткора, так что сын Брюса Дикинсона не только заунывно поет, но и стращает народ рыками да криками всяческими.
Чем движим подобный пиар детей - желанием порадовать чадо или планами на будущее (с достойной пенсией и помощью со стороны введенных в бизнес отпрысков)? А может, "мэйдены" присматриваются к вкусам публики, проверяя возможность музыкального дрейфа?... Ведь на сильно американизированном "Final Frontier" есть риффы уровня "боевичков" Lauren Harris (даже гармонически схожие - послушайте заглавную песню и "Your Turn" хулиганистой дочери Харриса). Как знать, может, в следующий раз "Железная Дева" позаигрывает с металкором - ведь иным юным посетителям концерта великих британцев их отнюдь не великие соотечественники понравились больше.
Зритель, ознакомившийся до концерта со скудной дискографией (три EP) "Лучшей Новой Группы" по версии награды Metal Hammer "Golden God Awards" и "Лучшего Британского Новичка" по версии Kerrang! Award, вряд ли узнал бы первую песню крикливых лондонцев - новый трек "The Serpent" появится в полном виде лишь на грядущем дебютном альбоме, который металкорщики приготовили с продюсером Колином Ричардсоном к выходу в первом квартале 2011 года. Но большинство зрителей и не думали узнавать ни эту композицию, ни ее исполнителей, с недоумением взирая на полотнище с бравурно написанным названием группы над огромноым гербом-щитом, выкрашенным в флаг Британии. На фоне сего рисунка распрыгался вокалист и расходились гитаристы; лишь барабанщик как-то стабилизировал сие брожение. Гитаристы Бен Товей и Уилл Гомер исправно бередили струны медиаторами, басист Джо Копкатт исправно перебирал пальцами, вокалист Остин Дикинсон исправно обеспечивал группе выступления на больших площадках на разогреве у папы... простите, исправно орал и ныл в микрофон. Собственно, в этой исправности - главная проблема группы, мало выделяющейся среди себе подобных. Да, техника у ребят отработана, да, играют чисто, да, слаженно, да, с отдачей, но - стандартами. Пытаясь выжать из себя что-то оригинальное, Rise to Remain увязают в гармонических штампах - и посему материал получается недостаточно хитовым (для массового слушателя) и недостаточно интересным (для музыковеда, например), становясь любопытным лишь для любителей жанра. Что уже, конечно, неплохо, но... было ли это достигнуто, кабы не кровное родство? Дела у Halide (первое имя Rise to Remain) пошли в гору с 2007 года, когда к ним из The Oath примкнул так похожий внешне на отца молодой вокалист, который, правда, до папиных высот чистым вокалом не дотягивает - что по диапазону, что по интонированию. Бедность акцентов и интонаций вроде бы должна компенсироваться необходимым в жанре экстремальным вокалом - низким harsh'ем и не особо высоким скримом. А также драйвом - но большего, нежели вежливые, пусть и громогласные, возгласы и нейтрально-положительные кивания головой в такт, Остин от большей части публики не добился. Когда он воскликнул: "Мы сегодня здесь ради того, чтобы услышать IRON MAIDEN!!!" - зал взорвался так, что стало ясно: "райзам" особо тут делать нечего. Остин и сам сказал: "Ну, мы тут еще совсем немного поиграем, а потом будет круто". Сыграли, кажется, весь имевшийся на EP материал ("Illusive Existence", "Nothing Left", "Purify", "Power Through Fear" - еще одна новая неизданная нигде песня с грядущего дебютного альбома), закончив, если не изменяет мне память, своим "хитом" (треком, на который снят клип) "Bridges Will Burn". А в 19.45 откланились и ушли, пробыв на сцене примерно полчаса.
Стягивание полотнища с символикой "деток" народ встретил ликующими криками, и во время томительного ожидания еще в 30-40 минут нам снова напомнили о теме смены поколений: пока техники настраивали инструменты, собравшихся развлекали фонограммами Deep Purple "Highway star" и Anthrax "indians". Относительно первых - наверное, "Burn" было бы "пускать" большой наглостью, ведь именно из него родились многие фишки Iron Maiden, которые в какой-то степени продолжили достижения "темно-пурпурных" в области тяжести и техники. Вторые же, если судить по демкам (и особенно композициям "Across The River" и "The Leader of the Land"), могли бы быть американскими преемниками самих Iron Maiden, если бы не нашли собственный стиль (в котором нотки "...Девы" все же присутствуют - как во вступлении той самой песни об индейцах).
Тему связи времен логично (и ностальгично) завершила любимая Харрисом песня UFO "Doctor Doctor", гаснувший свет во время коей то ли переносил зрителей в момент ее рождения - 1974 год, то ли уносил (названием группы переводится как "НЛО") к звездам, готовя к восприятию космического действа. Рьяным фанатам "Девы" стало ясно: дальше - ее черед. Включилась фонограмма, состоящая из первой половины первого трека последнего альбома. Во время первой динамичной ее части на огромных боковых экранах демонстрировалась специально подготовленная нарезка (в которой заметны были фрагменты клипа "The Final Frontier"), а весь зал озаряли бойкие красные мигания от верхних прожекторов. С наступлением более спокойной и "отчаянной" части ("I try to call the Earth's command / Desperation in my voice") зажглось "звездное небо" на потолке "Олимпийского", а экраны показали запись Дикинсона, произносящего простенькие строки из этого фрагмента композиции на фоне звезд (затем нарезка перешла в подражание цветовой феерии из фильма "2001: Космическая Одиссея"). В несколько затянутом вступлении была по-настоящему удачная находка: после слов "I am here!" ("Я здесь!"), несмотря на темень, стал виден Дикинсон вживую - он вышел на первый план центра сцены и стал ритмично забивать воображаемым молотом виртуальные гвозди. В такт ему стали громогласно кричать по-английски "Сделано в!" фанаты, и без того звавшие своих кумиров с самого начала "Intro". На пару секунд Брюс замер - чтобы отделить фонограмму от живого выступления...
...С первыми аккордами "Последнего рубежа" включился свет, стали видны все музыканты (кроме, пожалуй, плохо видного с некоторых трибун МакБрейна, обставленного его знаменитыми барабанами), а Брюс принялся сдержанно танцевать с микрофонной стойкой. Возможно, сдержанность в начале была обусловлена необходимостью собраться - на первой песне Дикинсон пел явно не в полную силу. То ли недостаточно распелся, то ли не привык горланить новую композицию вживую, но... голос его звучал более надсадно, хрипловато и "старовато", чем на записи, хотя кому-то, наверное, в этом увиделся особый шик. Впрочем, все необходимые акценты вокалист постарался сделать, почти все ноты были пусть и не протянуты, но взяты - благо, на первой песне Дикинсон не старался поставить рекорд бега по сцене. Лишь после первого припева перепрыгнул через колонки по центру, да на соло гитаристов постарался раззадорить публику. Маскируя судорожные вдыхания воздуха за неусидчивостью, Дикинсон все-таки не мог скрыть того, что ему уже нелегко быть сумасшедшим (на его футболке было написано: "Psych Ward"): он обрубал фразы, пропускал слова, второй припев отдал отчасти публике, впервые воскликнув "Москоу!" В общей каше песни, начало которой слегка тонуло в общем крике многих тысяч зрителей, впрочем, это не было особо заметно радостной толпе в фан-зоне, зажатой между двумя танцевальными партерами: сверху было видно, что те, кто был в центре, стремились всеми силами добраться до первых рядов, а в такой давке за деталями не уследить. Эти детали - особенно высокие - не были в достаточной степени слышны, чтоб о них говорить. К середине песни мне лично удалось разобрать лишь, что Эдриан Смит немного изменил соло, а Дэйв Мюррей, кокетливо топая левой ножкой, чуток смазал свое по-английски благородное соло. Оба этих гитариста находились слева, а Яник Герс и Стив Харрис, как обычно, оккупировали правый фланг сцены. Однако басист, пропевавший все слова песен и всем своим яростным видом призывая делать зрителей то же самое, не утерпел и уже на соло перебежал налево, словно осматривающий свои владения властелин. Звуковая картина не давала разобрать барабаны, но по тому, что было видно на громадных экранах, создавалось впечатление, что МакБрейн просто размеренно лупит по ударным на одном уровне громкости.
Между двумя первыми песнями (повторявшими первые две песни с последнего альбома) под шумок какофонии гитарных тремоло Яник сменил гитару - было смешно, что "двери" в неизменяемой части декораций, стилизованной под взлетную полосу для ракет (которые имитировались двумя странноватыми постройками по бокам сцены) не открывались, а "вздымались": из-под полотна с нарисованными дверьми высунулся техник и дал Янику другую гитару, забрав у него старую.
Кроме неизменной весь концерт части декораций (один из ее элементов - милая деталь в виде трехглазого талисмана-инопланетянина на ударной установке) был еще изменяемый (на каждой песне) задник: и вместо звездного неба на "The Final Frontier" была представлена стилизованная старинная нефтяная вышка на фоне заходящего солнца на "El Dorado". Как и многие песни "Железной Девы", эта поется весело, а повествует о грустных вещах. В данном случае, Брюс разминался короткими пробежками по сцене, цинично-иронично распевая о причине последнего мирового кризиса, о том, как люди поверили, будто ипотеки и банковские вклады-долги перенесут их в страну, где улицы вымощены золотом. Звуковая картина стала более приемлемой на этой песне, Дикинсон распелся достаточно (хотя слоги все еще пропускал), впервые заставил всех зареветь знаменитым "Scream for me!..." - на этот раз, естественно, "...Moscow!", а подпевал ему обладатель расслабленного хрипловатого баритона - Эдриан Смит, чья микрофонная установка позволяла ему размашисто дергать струны, одновременно осуществляя функцию бэк-вокала.
Следующим номером была еще одна песня с печально предостерегающим текстом - "2 Minutes to Midnight" рассказывает о "часах судного дня", а точнее - о моменте во взаимоотношениях между сверхдержавами ("минутах до полуночи"), когда они готовы пустить в ход ядерное оружие ("всеобщая полночь" - миг ядерного уничтожения всего живого). В прошлый раз эта песня была второй, в этот - третьей, так что, как видим, она важна в сетлисте, но, по-моему, о ее значении мало кто из собравшихся на концерт знает. Да и Брюс не рассказывает - а между прочим, одной из "ядерных сверхдержав" был Советский Союз, так что можно было бы и сказануть пару слов о месте пребывания; впрочем, об отсутствии исключений и вытекающей из этого недосказанности позже, претензии к вокалисту чисто профессиональные: Дикинсон явно не дотянул до интонационных высот юности (отсутствие интонаций на "The glamour, the fortune, the pain" опечалило), многие места не вытягивал, в паре моментов едва ли не задыхался. На соло Мюррей "налепил" "хаммеров", неприятно резко прошедшихся по моим ушам, спас ситуацию лишь Смит, впрочем, также изменивший свою сольную часть. Зато в этой песне можно было разобрать знаменитую барабанную пробежку во вступлении, а толпу заставить петь что-либо, кроме припева (как на первых песнях).
"Coming Home" Дикинсон предварил предисловием: мол, эта песня посвящена опыту гастролей - тому, что они, артисты, сегодня видят множество прекрасных людей, а завтра уже должны улетать домой или в другую страну. Последовавшая за этим песня (на мой вкус, довольно никакая на записи) была исполнена удивительно душевно, во всяком случае создав интересную атмосферу, дав всем передышку после "боевиков" скупой аранжировкой и блюзовыми разряженными соляками, перед которыми Дикинсон вприпрыжку ускакал за кулисы, дав возможность раззадоренной им было публике оценить масштаб шоу.
На первых двух песнях задники менялись, давая надежду, что каждая композиция получит визуальное отражение в изменяемой части декораций. Но на третьей песне мы снова узрели черноту над S-15 (это было написано на заборчике, изображаемом неизменной частью декораций), а на четвертой - звездное небо. Запас визуализации оказался не столь уж богат, но, возможно, он служил не мельтешащим развлечением, а средством акцентуации. На песне, посвященной "Пляске смерти" за взлетной полосой появился черно-белый круг смерти, на фоне коего - Эдди в образе с обложки альбома "Dance of Death". На "The Trooper" на заднике, как и на обложке одноименного сингла, изображен лысый лоботомированный Эдди в форме Британского солдата времен Крымской войны с флагом Великобритании в руках. Брюс Дикинсон вторил этой картине, представляя собой маленького кавалериста в красном мундире, развевающего флагом Великобритании. "The Number Of The Beast" подарила зрителям глядящие на них злобные глаза, на "закрывашке" "Running Free" позади неизменяемых декораций красовалась обложка последнего альбома (немного странное решение), а из новых песен еще лишь одна была удостоена собственного задника: "When The Wild Wind Blows" исполнялась музыкантами на фоне в сепию погруженной фотографии разрушенных домов. На остальных треках задник представлял собой либо черное полотно, либо звездное небо.
Кроме смены декораций, передвижений вперед и назад нескольких групп прожекторов, изображавших космические челноки, на "Fear Of The Dark", появление Эдди в его облепленном космическим хламом скафандре на "Iron Maiden", шоу-то и не было (если не считать таковым поведение участников коллетива): не было пиротехники, огромной выдвигающейся головы Эдди, как в прошлый раз. Мой друг, явно не поклонник Iron Maiden, насмотревшись на красочное шоу в Москве в 2008 году, заявлял тогда, что именно по причине шоу нельзя найти человека, который бы не оценил выступление сего коллектива. Но нынешнее скромное шоу ему бы первому не понравилось.
Участь коммерчески успешных групп - предсказуемость действий на выступлении: не создавать же новое представление для каждого города! Если Вы видели последние DVD Iron Maiden, то прошедшее московское выступление представляло для Вас мало нового: поведение членов группы можно охарактеризовать словами "как на (вставить название заснятого выступления), только хуже (в лучшем случае - немного иначе)". Ну, например.
Как на "Death On The Road", перед "Dance of Death" раздавался стрекот необычных лягушек, а не идентифицируемый мной актер прозносил слова шекспировского Гамлета, обращенные к Горацио: "There are more things in heaven and earth, than are dreamt of in your philosophy" (реплика известна россиянам лучше всего в несколько измененном переводе Михаила Вронченко: "Есть многое в природе / на свете, друг Горацио, Что и не снилось нашим мудрецам"). Однако не было на Дикинсоне карнавальной маски (зато была интересная мизансценическая находка: на словах "Into the middle I was led" - последнее слово произнесено было почти как red, - вокалист прошел в красный круг). Ритм начального арпеджиовидного лейтмотива в песне Мюррей изменил - возможно, случайно, - зато все вместе инструменталисты мастерски воспроизвели смену темпов. Яник Герс, как всегда выделывавший трюки с гитарой, колдовал над грифом - и в итоге сыграл более яркое и чистое соло, чем на "Death on the Road". К сожалению, проделывавший пассы руками Дикинсон пропал на словах "When you're lying in your sleep, when you're lying in your bed And you wake from your dreams to go dancing with the dead", а может, спел эти слова чересчур тихо.
Ошибки у Дикинсона были: так, протяжное "running low" в Hallowed Be Thy Name, переходящее в высокую ноту, он разбил на три части, а высокие взял смазанно, тихо, даже, кажется, не в тональности. На "The Trooper" Брюс спел один куплет дважды, пропустив в частности слова о "русских ружьях", породив у осведомленных о смысле песни слухи о намеренном изменении в целях пресечения оскорбления аудитории. Однако, судя по тому, что слова о русских солдатах, воевавших в Крымскую войну с англичанами, все же появились далее, Дикинсон просто забыл текст. Вместе с этим потеряно было и то, что удается на иных концертах - атмосфера атаки легкой кавалерии (в частности, с помощью вступления, имитирующего лошадиный галоп). На московском шоу песня была, как это часто бывает, стараниями воющей мимо нот публики и инструменталистов загнана в рамки стандартного мэйденовского боевика.
Еще одно изменение лирики было явно намеренным: после The Trooper Брюс не успел переодеться, а его коллеги уже начали играть The Wicker Man. Выходя из-за кулис, Дикинсон, указывая на Герса, не пропел, а проговорил, переделав вторую строку текста: "Hand of fate is moving and the finger points to you! He may be f*cking half blind and needs spectacles too!" Ритм в начале песни от этого претерпел не лучшие изменения (менял Брюс ритм и в других песнях, больше всего - в "Iron Maiden", которой так недоставало харизматичного визга Ди'Анно), зато сей маленький дебош развеселил всех - как самого Брюса, так и его коллег, а также некоторых зрителей.
Всю театральную часть общения с публикой Дикинсон, как обычно, брал на себя. На "The Evil That Men Do" Брюс немного поиграл с аудиторией на вступлении, трагически разводя руками, когда публика слишком тихо, по его мнению, кричала. Затем, перед ударами Нико по тарелкам, он сделал озабоченное лицо, словно лишь осознавая, что сейчас будет, и, сосчитав вместе с ударником, принялся вновь скакать по сцене. На соляках "Hallowed Be Thy Name" вокалист снова играл с народом: поднимает руки - народ орет, поднимает еще раз - орет, а потом раз - и, чуть подняв, опускает, а когда зрители проорали, качает пальчиком - мол, купились, глупенькие. На "The Number Of The Beast" Дикинсон боксировал, давая возможность публике пропеть любимые строки про три шестерки, а на "Running Free" надел брошенную кем-то из зрителей ушанку - и даже станцевал гопака. Это было уже к концу концерта, вокалист мог себе позволить отшучиваться по полной - и попеть "йоу-ео" низковатым для себя голосом, и призвать распевающую "I'm running free yeah, I'm running free" толпу в полном составе приехать в Питер через полгода, и иронично сделать при представлении группы акцент на одном-единственном человеке в группе (кроме себя), который не играет на гитаре - ни на обычной, ни на бас-гитаре. Один из (шести, кажется) операторов, снимавших все это, тоже, видать, решил пошутить: после представления Дикинсоном любого из членов группы он показывал лишь Дикинсона и - иногда - кого-нибудь еще из группы, - но только не того, кого представил вокалист!...
Насчет множества гитаристов в группе - шутка была бы шуткой, если б в ней не было доли горечи. Спору нет, это хорошо, когда по сцене расхаживают три легенды, три гитариста с разными стилями игры, но на прошедшем московском концерте было (стало?) заметно, что все трое стиснуты. Когда соло играет каждый из гитаристов, им негде развернуться в старых песнях. Когда двое или трое играют одни аккорды или одну часть соло, то энергичный Герс не очень хорошо сочетается с сосредоточенным Смитом, ибо первый скорее склонен к импровизациям между подбрасыванием гитары, а второй - к точному ритмическому повторению. Обрюзгший Мюррей на фоне рассинхронизаций - редких, но оттого более болезненных, - в противоположность своему чопорному виду пытается поиграться с надоевшими пассажами; яркий пример - задержка ноты в соло "The Number Of The Beast", которая заставила секунде этак на пятой пробежаться Смита галопом-вприпрыжку к товарищу, чтоб удостовериться: все ли в порядке с аппаратурой - и, поняв, что к чему, лихо ухмыльнуться оператору, мол, вот ведь Дэйв, вот шельма старая! Только вот задержка ноты на гитаре не компенсирует отсутствие долгих высоких нот у Дикинсона и не превратит (видимо, надоевшее в старом виде Мюррею) соло в интересное.
Возможно, из-за отсутствия легких рассинхронизаций в риффах, тесноты в соляках (причем, даже в композициях 2000-х), новые песни звучали очень чисто. И хотя, на мой вкус, они все из-за затянутости и вторичности проигрывали старых хитам, человек, не слышавший последнего альбома, мог без труда ознакомиться с его частью на концерте: все было очень четко, детализированно, ровно. И Стив Харрис, в майке футбольного клуба West Ham United исшагавший всю сцену как футбольное поле, на новых треках еще яростнее бросал слова в зал и едва ли не колотил по струнам своей бас-гитары, приводя народ с того краю, к которому он подходил, в счастливое помешательство. Правда, Яник Герс, хоть и был в майке "The Final Frontier", на новых песнях, по-моему, унывал, даже не вертел гитарой вокруг себя, как на остальных композициях.
Судя по моему собственному опыту и рассказам знакомых, в зале справа выпадали нередко гитары Мюррея и Смита, слева - иногда выпадал Дикинсон и барабаны. Высокие на трибунах были резковаты, ближе к сцене - в фан-зоне и танцпартере - давили басы, но ударные вообще были слышны довольно плохо, либо тарелки, либо бас-бочка начинали плыть и быстрые удары сливались в кашу. Есть мнение, что в "Олимпийском" просто невозможно добиться хорошего звучания, но я слышал, например, на Queen + Paul Rodgers и Deep Purple более приличную звуковую палитру (как на трибунах C и А, так и в фан-зоне). Насколько мне известно, многие зрители в танцпартере пожалели, что не взяли билет в фан-зону - тем, кто был в середине по бокам, нормально не видно было ни музыкантов, ни экраны. Думаю, если бы изначально было известно, какого размера будут экраны, и что не будет экрана в середине сцены (было такое когда-то, я помню, но почему-то никто не пытается это повторить), многие бы из "трибунщиков" рубились бы в "фан-зоне" (тем паче, что с крайних трибун МакБрейна не было видно вообще).
Когда заиграло outro ("Always Look On The Bright Side of Life" Эрика Айдла из фильма "Monty Python") и включился свет, стало возможным осмотреть зал и понять, что народ и так по большей части собрался внизу: трибуны были заполнены немногим больше, чем в прошлый приезд "мейденов" в столицу. И это притом, что многие из пришедших - явно не фанаты группы, "поведшиеся" на ее имидж, заслуги, шоу и, не узрев особо последнего, возмущавшиеся на разных этажах по поводу отсутствия спиртного и еды, не проявляя на концерте никакой отдачи.
Хотя это было первое выступление в туре, это было по сути рядовое шоу - пусть и рядовое двухчасовое шоу великой группы. Ради России никто не включал в новый сетлист, например, вещи с "A Matter Of Life And Death" (2006) - ведь "мейдены" уже колесили свет, играя сей альбом целиком. Но ведь в России-то не играли... Как не играли одни из моих любимых "Brave New World", "Rainmaker", "No More Lies", "Wildest Dreams", "Montségur", "Paschendale". "The Trooper" - песня, в которой поется о сражении между англичанами и русскими, - не удостоилась никакого вступления, посвященного тому месту, где она играется - как и в прошлый раз, отыграна на автомате, с ничтоже сумняшеся размахивающим британским флагом Дикинсоном. Конечно, приятно видеть маленькие подарочки (вроде любимой мною "The Evil That Men Do", которую я, как фанат, приму в любом виде, или пляски вприсядку), но... На мой взгляд, даже экономя энергию, щадя себя, члены группы показали, что у их ресурсов есть предел - предел времени, дыхания, возможности самовыражения всех трех гитаристов, детализации. Думаю, самим участникам коллектива сей предел виден - может, потому и стараются поскорее "протолкнуть" детей в бизнес.
Конечно, большинство фанатов не зря говорит о невероятной отдаче группы вообще и вокалиста Брюса Дикинсона в частности. Драйв был, был порыв, захвативший многих; великие песни делали свое дело, и за них можно простить железным "богам" любые ошибки, любой автоматизм. Однако уверен: те, кто ждал от концерта в поддержку "Последнего рубежа" отдачи, как на "последнем рубеже", были немного разочарованы. Впрочем, "frontier" - это не только "граница", "рубеж", но и "форт". А от форта глупо требовать, чтоб солдаты каждый день выкладывались, как в последний раз, показывали "последний рубеж", предел возможностей. Форты населены гарнизонами, привязанными к определенному месту, как "Железная Дева" привязана к определенному стилю и поведению. Iron Maiden - это последний форт стиля, его опора и защита. И несмотря ни на какие мелкие недостатки их концертов, я искренне надеюсь, что этот форт не падет, и "ветераны" еще долго будут сию защиту осуществлять, задавая нам, их поклонникам, жару. В том числе и в Москве.
Cет-лист Iron Maiden:
(прямо перед выступлением - фанерой: UFO - Doctor Doctor)
01. Satellite 15... The Final Frontier
02. El Dorado
03. 2 Minutes To Midnight
04. Coming Home
05. Dance Of Death
06. The Trooper
07. The Wicker Man
08. Blood Brothers
09. When The Wild Wind Blows
10. The Evil That Men Do
11. The Talisman
12. Fear Of The Dark
13. Iron Maiden
Бис:
14. The Number Of The Beast
15. Hallowed Be Thy Name
16. Running Free
(outro = "Always Look On The Bright Side of Life" Эрика Айдла из фильма "Monty Python")
Приношу благодарность Минаевой Дарье за предоставленную аккредитацию.
|
